В 2020 у нас появился новый повод гордиться Россией — вакцина от коронавируса, разработанная центром имени Н.Ф. Гамалеи.
Я расскажу о событиях 135-летней давности. О приключениях молодого доктора Гамалеи в Париже и о том, как в мире победили вирус бешенства.
Победили — это конечно громко сказано. Вирус до сих пор смертелен. Если не ввести вакцину, или ввести поздно, когда уже проявились симптомы — человек гарантированно умрёт в страшных мучениях.
Посмотрите на ютубе ролик из московской больницы про заболевшего бешенством мужчину — запомните на всю жизнь. И перестанете легкомысленно относиться к возможному заражению.
Если вас укусила подозрительная собака (или милый уличный котёнок) — обратитесь в травмпункт. В детстве нас пугали 40 уколами в живот, но современные вакцины требуют 3-6 уколов в плечо, пережить можно.
Можете конечно ничего не делать, ведь не от каждого укуса получают заражение (вероятность 30% в случае собак). Но это как играть в русскую рулетку с двумя патронами в револьвере — оно вам надо?
Карикатура 1826 года: бешеный пес на улицах Лондона.
Покусанная женщина скорее всего уже не жилец.
А я перехожу к истории создания вакцины от бешенства. В конце статьи расскажу про вклад русских учёных. Перенесёмся в Париж, в восьмидесятые годы 19 века.
Последний подвиг Пастера
Знаменитому французскому химику и микробиологу Луи Пастеру уже за шестьдесят. За 15 лет до этого он пережил инсульт, парализовало левую половину тела. Восстанавливался несколько месяцев, смог снова ходить, но опыты в лаборатории с тех пор проводит только руками учеников. Позади десятки лет служения науке, может пора на покой?
Но Пастер хочет научиться спасать людей. Самый страшный враг — инфекционные болезни. Трое детей Пастера умерли от брюшного тифа, так что к микробам у него личные счёты.
Проблема в том, что врачи как-то не спешат исследовать микробную версию происхождения болезней. Им проще развивать привычную теорию миазмов — дескать, все болезни из-за плохого воздуха.
А прорывные открытия в медицине приходится делать химику Пастеру.
В юности он исследовал проблемы виноделия и установил, что брожение — это не химический процесс, а биологический, там замешаны и грибки, и бактерии.
Придумал, как сделать так, чтобы вино не скисало — тем самым спас винодельческую отрасль Франции (а заодно и возродил отечественное пивоварение).
Придумал пастеризацию — теперь продукты можно было хранить и перевозить на большие расстояния (к вопросу о спасении людей — одно только пастеризованное молоко позволило резко сократить детскую смертность).
Дальше Пастер переключился на болезни шелковичных червей. Открыл двух микробов-возбудителей, разработал методы профилактики и лечения, спас мировую индустрию шёлка.
Тренировка на овцах
Следующий успех был в области ветеринарии: Пастер научился спасать животных от смертельных инфекций, победил куриную холеру и сибирскую язву. И вообще впервые описал, как работает приобретённый иммунитет.
За сто лет до этого уже изобрели первую вакцину для людей — это была прививка от оспы. Берём неопасный для человека вирус коровьей оспы, заражаем человека, в результате он получает иммунитет к опасной человеческой версии. Проблема была в том, что этот принцип не догадались перенести на остальные опасные болезни.
Метод Пастера в общем виде состоял в следующем:
Берём заболевших животных, пытаемся выделить биологическую жидкость с микробом.
Заражаем этой жидкостью здоровых животных, убеждаемся, что они заболели.
Повторяем десятки раз
?????
PROFIT!
А в чём профит, спросите вы? В том, что мы получаем стабильную версию возбудителя, с которой можно работать. Следующая задача — «ослабить» микроб, сделать его неопасным. Потом можно вколоть неопасную версию здоровым животным и посмотреть, разовьётся ли у них иммунитет после укола.
Подход сработал. С куриной холерой помогло просто подержать бульон с микробом на воздухе пару дней. Привитые этим бульоном куры не заболевали.
Возбудителя сибирской язвы получилось ослабить с помощью карболовой кислоты (стоит упомянуть, что основную работу по описанию сибирской язвы проделал немецкий бактериолог Роберт Кох. Он же научился выращивать бактерию в колбе с бульоном. Команда Пастера взяла готовые результаты и применила к ним свой метод создания вакцины).
А дальше последовал публичный эксперимент: на большой ферме взяли стадо овец и разделили на две половины, одних привили вакциной, других оставили в качестве контрольной группы. Опыт инициировал ветеринар Россиньоль, который не верил в микробов.
Через три недели в присутствии наблюдателей всему поголовью ввели смертельный штамм сибирской язвы.
Сибирская язва развивается быстро — через два дня животные из контрольной группы
были мертвы. Из привитых никто не погиб.
Эксперимент оказался убедительным, скептики были посрамлены. Правительство дало добро на промышленное производство вакцины, через три года во Франции было привито 3 миллиона овец.
А Пастер и его команда переключились на следующую болезнь из списка.
Неудача с холерой
В 1883 году четыре сотрудника лаборатории выехали в Египет, где разразилась эпидемия холеры. Несколько месяцев они пытались повторить метод: брали материал больных людей и пытались заразить подопытных животных: мышей, кур, собак и обезьян. Ничего не получалось, животные не заболевали.
Увидеть возбудителя в микроскоп также не удалось. В процессе опытов заразился и умер член команды Луи Тюилье. Работу пришлось сворачивать.
Создание вакцины от бешенства
Перспективнее было заняться болезнью, которой болеют и люди, и животные. Уже пару лет команда Пастера занималась бешенством. После неудачи с холерой решено было переключить всё внимание на этот проект.
Болезнь была известна с древности. С одной стороны, врачи знали, что бешенство смертельно и шансов на выздоровление нет. С другой стороны, собирали и записывали услышанные методы «лечения», авось пригодятся. Тут тебе и прижигания укусов, и прокалывание пузырьков под языком, всевозможные снадобья. Зачем это было записывать, если любой врач мог убедиться, что метод не работает — непонятно. Шарлатанов выручала статистика — ведь после укуса был шанс, что человек не заразился. Тогда выжившего человека можно предъявлять как доказательство эффективности снадобья.
(в средневековой Франции с больными, у которых проявились симптомы, поступали просто — душили человека между двумя матрасами. Отменили эту практику только при Наполеоне)
Как видите, поле для исследователя было непаханое.
Вооружаемся методом Пастера, но предстоит решить две проблемы:
Проблема №1 — непонятно, как гарантированно заражать подопытных собак и кроликов. Ясно, что возбудитель содержится в слюне, но уколы слюной результата не дали. То же самое с переливанием крови заражённых.
Если вирус в конечном счёте поражает нервную систему, может поискать его там? Получилось. Если взять кусочек мозга умершего животного и положить в мозг здоровому (для этого надо сделать трепанацию), то заражение происходит.
А дальше берём материал уже от этого животного, пересаживаем следующему и т.д. Последовательным заражением получаем вирус с нужными нам свойствами. Проще всего было работать с кроликами — в лаборатории закипел конвейер по извлечению кроличьих мозгов.
Проблема №2 — долгий инкубационный период бешенства. При заражении можно ждать и неделю, и месяц, пока симптомы проявятся.
Чтобы получить стабильный вирус, нужно провести десятки перезаражений — так можно и годы потратить на это.
Стали отбирать те образцы возбудителя, которые проявляют симптомы раньше всех. И через несколько десятков перезаражений получили стабильный штамм, который проявлялся через 7 дней. Вирус стал злее и опаснее.
Звучит страшновато!
Пастер и кролики
(если вы представляете картину с кроликами-мутантами, которые готовы вырваться на волю и всех перекусать — в реальности было не так страшно. У кроликов развивалось паралитическое бешенство, они тихо-мирно умирали в своих клетках)
Оставался последний штрих — сделать из смертельного вируса неопасный. Результата добились обычной сушкой. Вытаскивали спинной мозг кролика и сушили в стерильной колбе. Чем больше дней сушатся мозги — тем слабее вирус.
Набор юного микробиолога. На дне колбы — каустическая сода,
которая забирает влагу.
Дальше выясняем, как долго нужно сушить препарат, пока вирус потеряет силу (ответ — 14 дней).
Если вводить собакам убитый возбудитель, они не заболевают.
Если вводить недосушенный — заболевают и умирают.
Теперь попробуем ввести препараты в порядке убывания (14, 13, 12 дней и т.д.). И собака не умерла! Более того, получила иммунитет — если ей теперь вводить живую версию вируса, собака останется жива.
Пара лет ушла на отработку точной схемы прививок — в итоге Пастер был готов повторить публичный эксперимент, на этот раз с двумя группами собак.
Бешеную собаку запустили в оба вольера, чтобы она всех перекусала.
Опыт удался — после заражения привитые собаки выжили, а из непривитых заразилась и умерла половина группы, как и положено по статистике.
После такого доказательства команде Пастера предоставили просторные помещения, здания бывших конюшен. Можно было производить вакцину в больших количествах.
Но только как её применять? Первоначальный план был привить всех собак во Франции, как получилось с овцами. Тогда и вирус бешенства перестанет циркулировать среди животных, исчезнет опасность для людей.
Беда в том, что прививка должна быть многократной — собаку придётся держать в стационаре 40 дней. Даже с домашними собаками так не получится, не говоря о бродячих. Да и на производство вакцины для всех собак не хватит кроликов, слишком малый выход препарата.
Как же спасти людей от болезни?
Вакцинация после заражения
И вот тут пришло озарение. У природного вируса — долгий инкубационный период. У лабораторного — короткий. Если человека укусила собака, что, если вколоть ему вакцину до того, как проявились симптомы?
В колбе — те самые антипрививочнические кроличьи мозги.
Сказано, сделано. Проверили гипотезу на укушенных собаках — работает.
Вот итог пятилетних изысканий — действующая вакцина от бешенства.
Теперь нужно испытать на людях. Случай подворачивается очень быстро — Пастеру привозят девятилетнего мальчика, искусанного бешеной собакой. Ран так много, что он точно не выживет без вакцины, терять нечего. Курс уколов завершается успешно, мальчик выжил.
Потом второй пациент, успех.
В конце 1885 года после официального доклада перед Академией наук Пастер начинает вакцинировать укушенных людей.
Русские у Пастера
Первым русским пациентом Пастера был кавалерийский офицер из Петербурга, укушенный бешеной собакой. В Париж его направил непосредственный командир, принц А.П. Ольденбургский.
Это было ещё в ноябре 1885, офицер выздоровел. В дальнейшем принц станет основателем и главным спонсором института экспериментальной медицины в СПб.
В то же время одесское общество врачей собирает средства, чтобы отправить своего представителя на обучение и практику к Пастеру. Выбор падает на Николая Фёдоровича Гамалею, молодого, но уже опытного инфекциониста.
Нашему герою в то время 27 лет. Путёвку в Париж получил
по настоятельной рекомендации Ильи Мечникова.
С собой в Париж Гамалея привёз пациента, укушенного мальчика. После курса прививок мальчик выжил, а сам Николай Фёдорович активно включился в работу лаборатории.
В Москве врачи провернули аналогичную комбинацию — командировали в Париж ординатора Н.М. Унковского.
В течении всего 1886 года из России приезжали пациенты, а сопровождавшие их доктора часто оставались на стажировку у Пастера.
Придёт бешеный волчок и укусит за бочок
История про Пастера и смоленских крестьян известная, и часто повторяется в разных версиях. Бешеный волк покусал 19 человек в окрестностях города Белого (тогда Смоленская губерния). При волчьих укусах заражение происходит в 80% случаев, судьба крестьян была незавидной.
(за 10 лет до этого такой же случай был в Пензенской губернии. Тогда погибли 37 человек)
Повезло, что среди интеллигенции города Белого нашёлся человек, который читал об изысканиях Пастера (полезно интересоваться научпопом).
Он же предложил отправить телеграмму в Париж.
И в тот же день они получили ответ от Пастера — «приезжайте немедленно».
Дальше пришлось бороться с бюрократией. Отписали губернатору, тот доложил министру внутренних дел — пока шла переписка, утекало драгоценное время.
Министр финансировать поездку за счёт бюджета отказался — если все начнут ездить в Париж за казённый счёт, тут никаких денег не напасёшься!
Собирать деньги смс-ками тогда ещё не придумали, поэтому в Белом объявили сбор среди жителей. Все скинулись, плюс городская дума опустошила свой бюджет. На седьмые сутки больные погрузились в сани и отправились в Смоленск.
Там прождали ещё пару дней, пока оформлялись бумаги, и наконец сели в поезд. Губернатор помог с паспортами и бесплатными билетами.
(иногда пишут, что крестьяне пришли в Париж пешком. Это конечно не так)
К Пастеру в Париж прибыли только на 14-й день после заражения. Им немедленно начали колоть курс прививок.
В середине курса проявились признаки болезни у одного из укушенных, через три дня он умер. До этого Пастер пролечил уже несколько сотен человек, это был второй случай смерти среди привитых. Нужно было разбираться. Череп умершего вскрыли (при этом нашли кусок волчьего зуба), эмульсию мозга вкололи кроликам и морским свинкам — на 7й день они были живы. Значит, больной умер не от вируса из прививки, а от волчьего укуса.
Понаблюдали за заражёнными животными — симптомы совпали с собачьим бешенством. Вывод — волчий вирус тот же самый. Но ситуации для больных опаснее, т.к. волк часто кусает за голову и шею. Нужно было с самого начала ставить более сильную дозу.
К сожалению, догадка пришла слишком поздно — во время второго курса умерло ещё двое человек. Пастер распорядился сделать третий курс уколов — больше смертей не было. После выздоровления крестьяне отправились домой.
Из России в этом году приезжали и другие пациенты, около сотни человек. А всего за 1886 год через клинику прошло 1600 пациентов со всей Европы.
Выздоровевшие крестьяне в Париже. Одного не хватает — священника Анатолия Ершова.
Он уехал раньше, делать операцию на лице, т.к. сильно пострадал от укусов.
Случай с тремя умершими русскими повлиял на решение Пастера о создании прививочных станций в других странах.
До этого он хотел прививать от бешенства только в Париже, под контролем своей команды. Что, если врач в другой стране проявит небрежность и пациенты погибнут? Эти смерти были бы на его совести.
Но теперь выяснилось, что укусы волков гораздо опаснее, и люди могут просто не добраться до Парижа. А если доберутся и прививка не сработает из-за потери времени — эти смерти также будут на его совести.
Первые прививочные станции
В итоге Пастер дал добро на создание прививочных станций в крупных городах по всей Европе. Первую такую лабораторию создал Гамалея в Одессе, уже в июне 1886 года. В том же году в Москву вернулся Унковский, в Петербург — доктор Воинов.
Каждый вёз в багаже клетки с кроликами, заражёнными стабильной версией вируса.
Теперь пострадавшим от укусов не нужно было ехать в Париж. Достаточно было добраться до ближайшей прививочной станции. К сожалению, поддержки правительства не было, станции открывались на частные пожертвования.
Статистика работы первых прививочных станций в России.
Процент умерших в целом сравним с парижской клиникой.
Каждая лаборатория со временем превратилась в полноценный научный центр.
Результаты работы русских станций и накопленный опыт здорово выручили Пастера, когда через пару лет ему пришлось бороться с антипрививочниками.
Последняя война со скептиками
В 1886 году Пастер был популярен в народе и имел репутацию спасителя. Но любая оплошность — и симпатии публики развернутся в другую сторону.
А журналисты с удовольствием раздуют из трагедии сенсацию.
В Италии произошло то, чего опасался Пастер — местный профессор не рассчитал дозировку и вколол пациентам живой вирус. В результате 5 человек погибли от самой прививки. После этого правительство Италии закрыло станцию.
В остальных странах смертность привитых держалась на уровне 1-4%, но среди умерших стали попадаться случаи с необычными симптомами. Не проявлялись обычные признаки водобоязни, люди просто умирали. Похоже на паралитическое бешенство у кроликов. Всё ясно, виновата прививка!
В Англии создали специальную комиссию для проверки этих случаев.
Пастер попросил помощи у Николая Гамалеи.
Гамалея провёл в Англии несколько месяцев и выяснил следующее:
В описанных случаях смертей не было исследования штамма на кроликах. Как только исследования стали проводить, выяснилось, что лабораторный штамм ни при чём, люди умирали от собачьего вируса.
Симптомы паралитического бешенства у людей действительно встречаются. Только так бывало и раньше, просто никто такую смерть не вписывал в графу «бешенство», если не было явной связи с укусами животных. То есть это не прививки виноваты, а просто раньше о таких проявлениях болезни не знали.
Плюс Гамалея предоставил комиссии результаты работы русских лабораторий.
Комиссия была удовлетворена и рекомендовала правительству разрешить работу прививочных станций в Англии.
Оставалось выиграть аппаратную борьбу в Парижской академии наук и победить в дискуссии с противниками микробной теории.
Основной аргумент звучал так: «от ваших прививок никакой пользы. Сейчас от бешенства умирает столько же народу, сколько и раньше, вы просто любите ставить людям бесполезные уколы».
— Ну ещё бы, раньше статистика не велась и сколько людей умирало от бешенства, никто не знал.
А вот наши доказательства, вот результаты экспериментов, вот данные по спасённым людям. Заткнитесь и не мешайте работать.
И на некоторое время антипрививочники действительно заткнулись. Пастеру удалось собрать средства на создание целого института микробиологии. Пожертвования шли со всего мира, солидный взнос внёс русский император.
Институт заработал, одно из направлений возглавил Илья Мечников, будущий нобелевский лауреат.
Последнюю битву Луи Пастер выиграл, во многом благодаря помощи русских учёных.
Пара выводов для читателей:
Если вы завели собаку или кошку (или подобрали на улице) — не сочтите за труд, сделайте животному прививку от бешенства.
2. Если вас укусили — сходите в травмпункт. Особое внимание — если вы нашли следы на теле ребёнка. Маленькие дети иногда могут скрыть, что их укусила собака или поцарапала уличная кошка. Больное животное может выглядеть здоровым, а слюна его уже заразна.
Как и сто лет назад — чем раньше обратиться за помощью, тем выше шансы на благоприятный исход.
3. Если в клинике нет антирабических препаратов (а такое, увы, встречается) — не поленитесь, съездите туда, где они есть.
На этом всё. Берегите себя...
В 2020 у нас появился новый повод гордиться Россией — вакцина от коронавируса, разработанная центром имени Н.Ф. Гамалеи.
Я расскажу о событиях 135-летней давности. О приключениях молодого доктора Гамалеи в Париже и о том, как в мире победили вирус бешенства.
Победили — это конечно громко сказано. Вирус до сих пор смертелен. Если не ввести вакцину, или ввести поздно, когда уже проявились симптомы — человек гарантированно умрёт в страшных мучениях.
Посмотрите на ютубе ролик из московской больницы про заболевшего бешенством мужчину — запомните на всю жизнь. И перестанете легкомысленно относиться к возможному заражению.
Если вас укусила подозрительная собака (или милый уличный котёнок) — обратитесь в травмпункт. В детстве нас пугали 40 уколами в живот, но современные вакцины требуют 3-6 уколов в плечо, пережить можно.
Можете конечно ничего не делать, ведь не от каждого укуса получают заражение (вероятность 30% в случае собак). Но это как играть в русскую рулетку с двумя патронами в револьвере — оно вам надо?
Карикатура 1826 года: бешеный пес на улицах Лондона.
Покусанная женщина скорее всего уже не жилец.
А я перехожу к истории создания вакцины от бешенства. В конце статьи расскажу про вклад русских учёных. Перенесёмся в Париж, в восьмидесятые годы 19 века.
Последний подвиг Пастера
Знаменитому французскому химику и микробиологу Луи Пастеру уже за шестьдесят. За 15 лет до этого он пережил инсульт, парализовало левую половину тела. Восстанавливался несколько месяцев, смог снова ходить, но опыты в лаборатории с тех пор проводит только руками учеников. Позади десятки лет служения науке, может пора на покой?
Но Пастер хочет научиться спасать людей. Самый страшный враг — инфекционные болезни. Трое детей Пастера умерли от брюшного тифа, так что к микробам у него личные счёты.
Проблема в том, что врачи как-то не спешат исследовать микробную версию происхождения болезней. Им проще развивать привычную теорию миазмов — дескать, все болезни из-за плохого воздуха.
А прорывные открытия в медицине приходится делать химику Пастеру.
В юности он исследовал проблемы виноделия и установил, что брожение — это не химический процесс, а биологический, там замешаны и грибки, и бактерии.
Придумал, как сделать так, чтобы вино не скисало — тем самым спас винодельческую отрасль Франции (а заодно и возродил отечественное пивоварение).
Придумал пастеризацию — теперь продукты можно было хранить и перевозить на большие расстояния (к вопросу о спасении людей — одно только пастеризованное молоко позволило резко сократить детскую смертность).
Дальше Пастер переключился на болезни шелковичных червей. Открыл двух микробов-возбудителей, разработал методы профилактики и лечения, спас мировую индустрию шёлка.
Тренировка на овцах
Следующий успех был в области ветеринарии: Пастер научился спасать животных от смертельных инфекций, победил куриную холеру и сибирскую язву. И вообще впервые описал, как работает приобретённый иммунитет.
За сто лет до этого уже изобрели первую вакцину для людей — это была прививка от оспы. Берём неопасный для человека вирус коровьей оспы, заражаем человека, в результате он получает иммунитет к опасной человеческой версии. Проблема была в том, что этот принцип не догадались перенести на остальные опасные болезни.
Метод Пастера в общем виде состоял в следующем:
Берём заболевших животных, пытаемся выделить биологическую жидкость с микробом.
Заражаем этой жидкостью здоровых животных, убеждаемся, что они заболели.
Повторяем десятки раз
?????
PROFIT!
А в чём профит, спросите вы? В том, что мы получаем стабильную версию возбудителя, с которой можно работать. Следующая задача — «ослабить» микроб, сделать его неопасным. Потом можно вколоть неопасную версию здоровым животным и посмотреть, разовьётся ли у них иммунитет после укола.
Подход сработал. С куриной холерой помогло просто подержать бульон с микробом на воздухе пару дней. Привитые этим бульоном куры не заболевали.
Возбудителя сибирской язвы получилось ослабить с помощью карболовой кислоты (стоит упомянуть, что основную работу по описанию сибирской язвы проделал немецкий бактериолог Роберт Кох. Он же научился выращивать бактерию в колбе с бульоном. Команда Пастера взяла готовые результаты и применила к ним свой метод создания вакцины).
А дальше последовал публичный эксперимент: на большой ферме взяли стадо овец и разделили на две половины, одних привили вакциной, других оставили в качестве контрольной группы. Опыт инициировал ветеринар Россиньоль, который не верил в микробов.
Через три недели в присутствии наблюдателей всему поголовью ввели смертельный штамм сибирской язвы.
Сибирская язва развивается быстро — через два дня животные из контрольной группы
были мертвы. Из привитых никто не погиб.
Эксперимент оказался убедительным, скептики были посрамлены. Правительство дало добро на промышленное производство вакцины, через три года во Франции было привито 3 миллиона овец.
А Пастер и его команда переключились на следующую болезнь из списка.
Неудача с холерой
В 1883 году четыре сотрудника лаборатории выехали в Египет, где разразилась эпидемия холеры. Несколько месяцев они пытались повторить метод: брали материал больных людей и пытались заразить подопытных животных: мышей, кур, собак и обезьян. Ничего не получалось, животные не заболевали.
Увидеть возбудителя в микроскоп также не удалось. В процессе опытов заразился и умер член команды Луи Тюилье. Работу пришлось сворачивать.
Создание вакцины от бешенства
Перспективнее было заняться болезнью, которой болеют и люди, и животные. Уже пару лет команда Пастера занималась бешенством. После неудачи с холерой решено было переключить всё внимание на этот проект.
Болезнь была известна с древности. С одной стороны, врачи знали, что бешенство смертельно и шансов на выздоровление нет. С другой стороны, собирали и записывали услышанные методы «лечения», авось пригодятся. Тут тебе и прижигания укусов, и прокалывание пузырьков под языком, всевозможные снадобья. Зачем это было записывать, если любой врач мог убедиться, что метод не работает — непонятно. Шарлатанов выручала статистика — ведь после укуса был шанс, что человек не заразился. Тогда выжившего человека можно предъявлять как доказательство эффективности снадобья.
(в средневековой Франции с больными, у которых проявились симптомы, поступали просто — душили человека между двумя матрасами. Отменили эту практику только при Наполеоне)
Как видите, поле для исследователя было непаханое.
Вооружаемся методом Пастера, но предстоит решить две проблемы:
Проблема №1 — непонятно, как гарантированно заражать подопытных собак и кроликов. Ясно, что возбудитель содержится в слюне, но уколы слюной результата не дали. То же самое с переливанием крови заражённых.
Если вирус в конечном счёте поражает нервную систему, может поискать его там? Получилось. Если взять кусочек мозга умершего животного и положить в мозг здоровому (для этого надо сделать трепанацию), то заражение происходит.
А дальше берём материал уже от этого животного, пересаживаем следующему и т.д. Последовательным заражением получаем вирус с нужными нам свойствами. Проще всего было работать с кроликами — в лаборатории закипел конвейер по извлечению кроличьих мозгов.
Проблема №2 — долгий инкубационный период бешенства. При заражении можно ждать и неделю, и месяц, пока симптомы проявятся.
Чтобы получить стабильный вирус, нужно провести десятки перезаражений — так можно и годы потратить на это.
Стали отбирать те образцы возбудителя, которые проявляют симптомы раньше всех. И через несколько десятков перезаражений получили стабильный штамм, который проявлялся через 7 дней. Вирус стал злее и опаснее.
Звучит страшновато!
Пастер и кролики
(если вы представляете картину с кроликами-мутантами, которые готовы вырваться на волю и всех перекусать — в реальности было не так страшно. У кроликов развивалось паралитическое бешенство, они тихо-мирно умирали в своих клетках)
Оставался последний штрих — сделать из смертельного вируса неопасный. Результата добились обычной сушкой. Вытаскивали спинной мозг кролика и сушили в стерильной колбе. Чем больше дней сушатся мозги — тем слабее вирус.
Набор юного микробиолога. На дне колбы — каустическая сода,
которая забирает влагу.
Дальше выясняем, как долго нужно сушить препарат, пока вирус потеряет силу (ответ — 14 дней).
Если вводить собакам убитый возбудитель, они не заболевают.
Если вводить недосушенный — заболевают и умирают.
Теперь попробуем ввести препараты в порядке убывания (14, 13, 12 дней и т.д.). И собака не умерла! Более того, получила иммунитет — если ей теперь вводить живую версию вируса, собака останется жива.
Пара лет ушла на отработку точной схемы прививок — в итоге Пастер был готов повторить публичный эксперимент, на этот раз с двумя группами собак.
Бешеную собаку запустили в оба вольера, чтобы она всех перекусала.
Опыт удался — после заражения привитые собаки выжили, а из непривитых заразилась и умерла половина группы, как и положено по статистике.
После такого доказательства команде Пастера предоставили просторные помещения, здания бывших конюшен. Можно было производить вакцину в больших количествах.
Но только как её применять? Первоначальный план был привить всех собак во Франции, как получилось с овцами. Тогда и вирус бешенства перестанет циркулировать среди животных, исчезнет опасность для людей.
Беда в том, что прививка должна быть многократной — собаку придётся держать в стационаре 40 дней. Даже с домашними собаками так не получится, не говоря о бродячих. Да и на производство вакцины для всех собак не хватит кроликов, слишком малый выход препарата.
Как же спасти людей от болезни?
Вакцинация после заражения
И вот тут пришло озарение. У природного вируса — долгий инкубационный период. У лабораторного — короткий. Если человека укусила собака, что, если вколоть ему вакцину до того, как проявились симптомы?
В колбе — те самые антипрививочнические кроличьи мозги.
Сказано, сделано. Проверили гипотезу на укушенных собаках — работает.
Вот итог пятилетних изысканий — действующая вакцина от бешенства.
Теперь нужно испытать на людях. Случай подворачивается очень быстро — Пастеру привозят девятилетнего мальчика, искусанного бешеной собакой. Ран так много, что он точно не выживет без вакцины, терять нечего. Курс уколов завершается успешно, мальчик выжил.
Потом второй пациент, успех.
В конце 1885 года после официального доклада перед Академией наук Пастер начинает вакцинировать укушенных людей.
Русские у Пастера
Первым русским пациентом Пастера был кавалерийский офицер из Петербурга, укушенный бешеной собакой. В Париж его направил непосредственный командир, принц А.П. Ольденбургский.
Это было ещё в ноябре 1885, офицер выздоровел. В дальнейшем принц станет основателем и главным спонсором института экспериментальной медицины в СПб.
В то же время одесское общество врачей собирает средства, чтобы отправить своего представителя на обучение и практику к Пастеру. Выбор падает на Николая Фёдоровича Гамалею, молодого, но уже опытного инфекциониста.
Нашему герою в то время 27 лет. Путёвку в Париж получил
по настоятельной рекомендации Ильи Мечникова.
С собой в Париж Гамалея привёз пациента, укушенного мальчика. После курса прививок мальчик выжил, а сам Николай Фёдорович активно включился в работу лаборатории.
В Москве врачи провернули аналогичную комбинацию — командировали в Париж ординатора Н.М. Унковского.
В течении всего 1886 года из России приезжали пациенты, а сопровождавшие их доктора часто оставались на стажировку у Пастера.
Придёт бешеный волчок и укусит за бочок
История про Пастера и смоленских крестьян известная, и часто повторяется в разных версиях. Бешеный волк покусал 19 человек в окрестностях города Белого (тогда Смоленская губерния). При волчьих укусах заражение происходит в 80% случаев, судьба крестьян была незавидной.
(за 10 лет до этого такой же случай был в Пензенской губернии. Тогда погибли 37 человек)
Повезло, что среди интеллигенции города Белого нашёлся человек, который читал об изысканиях Пастера (полезно интересоваться научпопом).
Он же предложил отправить телеграмму в Париж.
И в тот же день они получили ответ от Пастера — «приезжайте немедленно».
Дальше пришлось бороться с бюрократией. Отписали губернатору, тот доложил министру внутренних дел — пока шла переписка, утекало драгоценное время.
Министр финансировать поездку за счёт бюджета отказался — если все начнут ездить в Париж за казённый счёт, тут никаких денег не напасёшься!
Собирать деньги смс-ками тогда ещё не придумали, поэтому в Белом объявили сбор среди жителей. Все скинулись, плюс городская дума опустошила свой бюджет. На седьмые сутки больные погрузились в сани и отправились в Смоленск.
Там прождали ещё пару дней, пока оформлялись бумаги, и наконец сели в поезд. Губернатор помог с паспортами и бесплатными билетами.
(иногда пишут, что крестьяне пришли в Париж пешком. Это конечно не так)
К Пастеру в Париж прибыли только на 14-й день после заражения. Им немедленно начали колоть курс прививок.
В середине курса проявились признаки болезни у одного из укушенных, через три дня он умер. До этого Пастер пролечил уже несколько сотен человек, это был второй случай смерти среди привитых. Нужно было разбираться. Череп умершего вскрыли (при этом нашли кусок волчьего зуба), эмульсию мозга вкололи кроликам и морским свинкам — на 7й день они были живы. Значит, больной умер не от вируса из прививки, а от волчьего укуса.
Понаблюдали за заражёнными животными — симптомы совпали с собачьим бешенством. Вывод — волчий вирус тот же самый. Но ситуации для больных опаснее, т.к. волк часто кусает за голову и шею. Нужно было с самого начала ставить более сильную дозу.
К сожалению, догадка пришла слишком поздно — во время второго курса умерло ещё двое человек. Пастер распорядился сделать третий курс уколов — больше смертей не было. После выздоровления крестьяне отправились домой.
Из России в этом году приезжали и другие пациенты, около сотни человек. А всего за 1886 год через клинику прошло 1600 пациентов со всей Европы.
Выздоровевшие крестьяне в Париже. Одного не хватает — священника Анатолия Ершова.
Он уехал раньше, делать операцию на лице, т.к. сильно пострадал от укусов.
Случай с тремя умершими русскими повлиял на решение Пастера о создании прививочных станций в других странах.
До этого он хотел прививать от бешенства только в Париже, под контролем своей команды. Что, если врач в другой стране проявит небрежность и пациенты погибнут? Эти смерти были бы на его совести.
Но теперь выяснилось, что укусы волков гораздо опаснее, и люди могут просто не добраться до Парижа. А если доберутся и прививка не сработает из-за потери времени — эти смерти также будут на его совести.
Первые прививочные станции
В итоге Пастер дал добро на создание прививочных станций в крупных городах по всей Европе. Первую такую лабораторию создал Гамалея в Одессе, уже в июне 1886 года. В том же году в Москву вернулся Унковский, в Петербург — доктор Воинов.
Каждый вёз в багаже клетки с кроликами, заражёнными стабильной версией вируса.
Теперь пострадавшим от укусов не нужно было ехать в Париж. Достаточно было добраться до ближайшей прививочной станции. К сожалению, поддержки правительства не было, станции открывались на частные пожертвования.
Статистика работы первых прививочных станций в России.
Процент умерших в целом сравним с парижской клиникой.
Каждая лаборатория со временем превратилась в полноценный научный центр.
Результаты работы русских станций и накопленный опыт здорово выручили Пастера, когда через пару лет ему пришлось бороться с антипрививочниками.
Последняя война со скептиками
В 1886 году Пастер был популярен в народе и имел репутацию спасителя. Но любая оплошность — и симпатии публики развернутся в другую сторону.
А журналисты с удовольствием раздуют из трагедии сенсацию.
В Италии произошло то, чего опасался Пастер — местный профессор не рассчитал дозировку и вколол пациентам живой вирус. В результате 5 человек погибли от самой прививки. После этого правительство Италии закрыло станцию.
В остальных странах смертность привитых держалась на уровне 1-4%, но среди умерших стали попадаться случаи с необычными симптомами. Не проявлялись обычные признаки водобоязни, люди просто умирали. Похоже на паралитическое бешенство у кроликов. Всё ясно, виновата прививка!
В Англии создали специальную комиссию для проверки этих случаев.
Пастер попросил помощи у Николая Гамалеи.
Гамалея провёл в Англии несколько месяцев и выяснил следующее:
В описанных случаях смертей не было исследования штамма на кроликах. Как только исследования стали проводить, выяснилось, что лабораторный штамм ни при чём, люди умирали от собачьего вируса.
Симптомы паралитического бешенства у людей действительно встречаются. Только так бывало и раньше, просто никто такую смерть не вписывал в графу «бешенство», если не было явной связи с укусами животных. То есть это не прививки виноваты, а просто раньше о таких проявлениях болезни не знали.
Плюс Гамалея предоставил комиссии результаты работы русских лабораторий.
Комиссия была удовлетворена и рекомендовала правительству разрешить работу прививочных станций в Англии.
Оставалось выиграть аппаратную борьбу в Парижской академии наук и победить в дискуссии с противниками микробной теории.
Основной аргумент звучал так: «от ваших прививок никакой пользы. Сейчас от бешенства умирает столько же народу, сколько и раньше, вы просто любите ставить людям бесполезные уколы».
— Ну ещё бы, раньше статистика не велась и сколько людей умирало от бешенства, никто не знал.
А вот наши доказательства, вот результаты экспериментов, вот данные по спасённым людям. Заткнитесь и не мешайте работать.
И на некоторое время антипрививочники действительно заткнулись. Пастеру удалось собрать средства на создание целого института микробиологии. Пожертвования шли со всего мира, солидный взнос внёс русский император.
Институт заработал, одно из направлений возглавил Илья Мечников, будущий нобелевский лауреат.
Последнюю битву Луи Пастер выиграл, во многом благодаря помощи русских учёных.
Пара выводов для читателей:
Если вы завели собаку или кошку (или подобрали на улице) — не сочтите за труд, сделайте животному прививку от бешенства.
2. Если вас укусили — сходите в травмпункт. Особое внимание — если вы нашли следы на теле ребёнка. Маленькие дети иногда могут скрыть, что их укусила собака или поцарапала уличная кошка. Больное животное может выглядеть здоровым, а слюна его уже заразна.
Как и сто лет назад — чем раньше обратиться за помощью, тем выше шансы на благоприятный исход.
3. Если в клинике нет антирабических препаратов (а такое, увы, встречается) — не поленитесь, съездите туда, где они есть.
